Как-то даже неудобно его представлять, о заслугах рассказывать, титулы перечислять… Он просто – один из немногих богов того времени – 60-70-х. После окончания карьеры судьба играла с ним так, что не каждый выдержит. Чего стоит жуткая автокатастрофа, в которой он попал в 78-м, спустя год, как завязал с футболом. Тогда погиб человек, а сам Владимир Федорович чудом остался жив. Вся жизнь вверх ногами... Говорит, после этого сел за руль лишь спустя два года. О плохом на этом мы и закончили– все-таки праздник…
Увидев, что мой собеседник не собирается закуривать, переспросил, не мешает ли ему дым: «Нет, кури, хотя я вон бросил. Сто раз бросал, но только сейчас, кажется, получилось – уже девять месяцев не курю».
С Владимиром Федоровчием мы общались не раз, но по такому поводу, представляя, как много хочется спросить, я поначалу немного растерялся…
– …А о чем бы вы на моем месте спросили Владимира Мунтяна в его 60-летие?
– Ну ты и вопросы задаешь… (После паузы) Хм… Наверное: «Как вы себя чувствуете в этом возрасте?» (Смеется).
– Почти 30 лет прошло с тех пор, как вы сыграли последний матч…
– По-моему, в Ереване, в 77-м…
– Можете сегодня, в канун такого юбилея вспомнить тот день, момент, когда маленький Володя Мунтян мог не стать футболистом?
– (После паузы) Я тогда занимался акробатикой, лет десять мне было. Однажды тяжело заболел. Пролежал месяц дома, месяц в больнице и потом еще три месяца в санатории в Пуще-Водице. За это время родители решили переехать на Чоколовку, получилось, что ездить на тренировки надо было через весь город. Пришлось отказаться, а в новой школе была секция футбола…
До футбола как-то учился, тройки редко получал. А как стал играть, закинул. Когда меня, девятиклассника пригласили в «Динамо», подумал, что мне больше ничего в жизни не надо. Первая же мысль была – бросить школу. Получал неслыханные деньги тогда – нам с Толей Бышовцем дали на двоих одну ставку – 110 рублей. У меня отец столько не получал, а тут сын, еще ребенок 55 рублей домой приносит…
– И на что первые кровные потратили?
– Маме часы купил – она прям ахнула…
– Тогда, в ваши 20 лет, когда вы стали играть в основе «Динамо» и сделали его великим…
– (Перебивая) Не я. Заканчивай с такими формулировками. Благодаря Виктору Александровичу Маслову все получилось. У него чувство было сумасшедшее – где придержать игрока, где наоборот – доверить и выпустить. У меня получалось с техникой, но с «физикой» дела были плохи. Щупленький, маленький был, Маслову пришлось меня отстранить на три месяца – я на мяч даже смотреть не мог. Он меня заново учил… бегать! Ну, правильно бегать.
«Когда стал забывать домашний телефон, решил вернуться из Африки»
– Как вы – человек, игравший в ТАКОЕ время и в ТАКОЙ команде – переносите сегодняшний украинский футбол?
–У всех есть возможность проявить себя, тогда ведь попробуй через москвичей в сборную пробиться, я уже о загранице не говорю. Сегодня, если ты что-то умеешь, обязательно пробьешься и будешь достаточно зарабатывать. Не зря ведь Кучеревский как-то ответил на вопрос «Не много ли сегодня игроки зарабатывают?» такой фразой: «Это не они много, а вы мало получаете…».
Я, когда тренировал олимпийскую сборную Украины с 92-го по 94-й, получал… $18 в месяц. Базилевич – тренер национальной сборной – $17 с центами! Вот это было обидно…
– Поэтому вы и вернулись в Африку?
– Нет, здесь я погорячился, сейчас сожалею. Хотя, было, в чем разочаровываться. В ноябре 94-го мы должны были играть с Эстонией в отборе на чемпионат Европы. Дождь со снегом, холодно, а нам дали спортивные костюмы… без курточек. Мне посоветовали написать письмо министру, чтобы выдали таки…
– Письмо министру, чтобы… курточки дали?!
– Да, представь себе – причем только на 90 минут, потом надо было вернуть!
– Что?!
– Да. И что ты думаешь – пошел я с этим письмом, а его… не подписали. И тут мне подворачивается вариант со сборной Гвинеи. Зарплату предложили – $4 тысячи! Представляешь – с $18 до $4 тысяч?! Дети растут, семью надо кормить…
– Оно того стоило?
– Это был громадный опыт – я работал на уровне сборной, меня, можно сказать, нанимали президент и правительство, я впервые в жизни контракт подписал, а игроки приезжали – профессионалы из европейских клубов. За два года я не решил задачу – команда не попала в финал Кубка Африки, но руководство… предложило мне продлить отношения еще до двух лет! Они просто видели, как я отношусь к работе. И в следующий раз мы вышли туда, обыгрывая такие команды, как Нигерия с Кану и Бабангидой, Камерун, Тунис, Марокко – всего 52 страны там играет, и все довольно не слабые.
– Вы вообще загадочный человек – вернулись в Украину из Мадагаскара в 89-м, когда все отсюда бежали…
– Из Мадагаскара я мог только вернуться – дальше там лишь Антарктида (Смеется). Ну тяжело ходить вниз головой. Если серьезно, то действительно тянуло – как-то поймал себя на мысли, что домашний телефон стал забывать…
«У наших игроков менталитет такой – стал зарабатывать и остановился»
– Чем вы сейчас занимаетесь?
– За этот год без работы занялся домашними делами – продал квартиру, чтобы купить сыну. Два года назад приобрел летний садовый участок, 6 соток – поехать загород, отдохнуть. Раньше не было на это времени, а теперь есть, чем заняться.
– И вам нравится такая жизнь? Не хотите больше тренировать?
– Да ты что! Хочу, конечно. Но у меня ведь контракт с полтавской «Ворсклой» еще до июня следующего года, хотя уже год, как они меня «освободили» – я там не работаю. Мы слепили команду за две недели буквально из трех человек – именно столько пришло на первую тренировку!
– Предложения были?
– Были, из Азербайджана (по-моему, на место Конькова в бакинском «Интере»), Армении, Казахстана, Беларусии, России…
– В Африку больше не хотите?
– Был вариант – в Тунис. Но все эти предложения пока серьезно не рассматриваю – дома дела надо довести до конца. Да и не несерьезно все это, если они не могут выкупить мой контракт. Я хочу не на голом энтузиазме работать, а с доверием ко мне, чтобы дали 2-3 года, с возможностью решать серьезные задачи.
А здесь не дают возможности работать – я с ребятами на разных языках разговариваю, мне в Африке были легче. Африканцам говоришь, так они каждое слово впитывают как губки…
– А наши? Не учатся, а просто… работают?
– Я до сих пор не могу найти ответ на этот вопрос…
– Как бы выглядела ваша команда? Вот какая из тех, что тренировали, больше всего в душу запала?
– Та первая молодежная сборная, которую мы создавали…
– С Шевченко, Ребровым…
– Ну, Шева при мне не сыграл ни одной игры, мы только-только его подпускали – все-таки по возрасту еще был молод: всем парням уже 20, а ему лишь 17. А вот Шовковский, Кривенцов, Ващук, Федоров, Парфенов, Коваль, Косовский, Кардаш, Ребров, которому все искали позицию на поле, Пушкуца, Прудиус, Мороз… Я счастлив, что все они потом таки раскрылись что хоть маленький, но свой вклад в это я внес…
– Почему сейчас нет таких ярких, техничных игроков как вы?
– (После паузы) Вот попробуй ответить на этот вопрос… Условия создаются такие, что только и выращивай…Знаешь, в той же Африке после четырех часов дня все улицы перекрываются даже в центре города: дети прямо на дороге ставят ворота и грают в футбол, босиком…
– Хотите сказать, что мы стали менее футбольной страной?
– У наших просто менталитет такой – стал зарабатывать и остановился. Тренера вроде есть, дают все, что могут им, но… Где-то идет сбой в переходе из детского во взрослый футбол. Может, у нынешнего поколения нет стимула –парень не чувствует, что все от него одного зависит: его привозят, увозят, пылинки сдувают. Конечно, зачем создавать проблемы искусственно, если есть возможность всем его обеспечить? Но я, помню, с Чоколовки ехал на Караваевы дачи, там садился на электричку, доезжал до вокзала и уже оттуда на тридцатом трамвае добирался в Суворовское – полтора часа уходило. Тренировка заканчивалась в одиннадцать вечера, к часу ночи был дома, а утром – в школу…При всем при этом, в голове даже не укладывалось, что я могу не пойти на тренировку! Однажды отец увидел дневник… А тут еще я сломал ногу, когда играл и, только снял гипс – перелом руки. Отец сказал: «Все, больше ты ни на какие тренировки не пойдешь». Я умолял, плакал, а он ни в какую. Через пару дней я уже был готов по водосточной с четвертого этажа сбежать. Он увидел и успокоился, понял, что не переубедить.
«Хотел в свое время медали чемпионата мира выиграть…»
– Как будете праздновать юбилей?
– Хочу собрать всех, с кем в 75-м выиграли Кубок Кубков и Суперкубок: Рудаков, Решко, Тришкин, Матвиенко, Коньков, Базилевич, Онищенко, Буряк, Блохин, всех одним словом. Валерия Васильевича не будет с нами, Колотова…
– А Бышовец? Человек, с которым вы начинали и немало вместе прошли, казалось бы друг ближайший…
– Нет, он сейчас в Москве, куда там… Знаешь, в футболе редко друзья бывают Поколения меняются… Остаются лишь так, приятельские отношения…
– А подарки?
– В день рождения хотел очень детей увидеть. Дочь в Риме работает, но не сможет приехать…
– А чего ни будь футбольного?
– Хотел в свое время медали чемпионата мира выиграть… За сборную мира сыграть… Сейчас мне все говорят: «Почему матч к круглой дате не организуешь?», а я отвечаю: «Зачем? Пусть уж лучше детишки бегают, кому мы на поле сейчас нужны?». Плюс – мое колено… Хотя, может, болельщикам и было бы интересно…
– …Которые когда-то в один голос полного стотысячника «Республиканского» кричали «Муня! Муня!», требуя, чтобы вы вышли на поле
– Да, было дело. Как-то в 77-м сижу на скамье запасных, а тут болельщики как раз вспомнили обо мне. Партнеры спрашивают: «Володь, как так сделать, чтобы и нас звали?». Я говорю, мол, а ты каждому по трешке дай. (Смеется). Если серьезно, то хочу сказать спасибо всем болельщикам – ради них вся жизнь…
Сергей Болотников, «Газета по-киевски».
